Чарующий звон монет

Источник: nedrinker.livejournal.com

Мне очень нравится это место из небольшого повествования жены Нестора Махно, 23-х летней учительницы из Киева Галины Кузьменко. Особенно вызывает восторг заключительная часть этого отрывка. Редко удается увидеть жизненную правду, изображенную буквами. Тем более не маститым писателем, а, в сущности, обыкновенным человеком из народа. 

Голливудская сюжетная линия с, буквально, разрывающей душу, концовкой!

Агафья (Галина) Андреевна Кузьменко (1892—1978) — жена Нестора Махно. 

В центре сидят Н. Махно, Галина Кузьменко. 1921г.

18 марта.

Провели тут митинг. Арестовали по доносу 3-х человек, но греки стали их горячо отстаивать, и мы их освободили. Оставили тут т. Огаркина для организации и выехали на Большой Янисель.

Тут встретили т. Лашкевича. Встреча была очень радостная. Все с ним целовались, обнимались, расспрашивали. Рассказывали ему, как нам жилось, расспрашивали его, как он бежал от коммунистов. Первая радость встречи прошла. Начали говорить о деле.

Дело в том, что, оставляя рождественскими праздниками с. Гуляй-Поле, т. Лашкевич вывез с собой 4,5 миллиона общих денег. Его про них спросили. Он замялся, говорит, что я вам расскажу, куда дел их. А тем временем к штабу стали подходить бывшие партизаны-греки и с возмущением рассказывать, какую разгульную жизнь вел Лашкевич, швыряя деньгами, как сам хотел, устраивал балы, вечеринки, делал богатые подарки любовницам, платил им по 200 000 за "визит" и так далее.

Была создана комиссия, которая бы расследовала это дело и потребовала у Лашкевича отчет. Расследование и допрос т. Лашкевича показали, что из 4,5 миллионов у него осталось только сто пять тысяч рублей. Сделав отчет, т. Лашкевич пригласил нас всех к себе поесть новое для нас греческое блюдо чир-чири, или чебуреки. Я и Феня пошли. Нестор рано лег спать и отказался. Наши хлопцы тоже отказались. Мы пришли и застали там Старика и Буданова. Познакомились с хозяином, очень симпатичным греком. Выпили по чарке, попробовали чир-чири, которые нам очень понравились, и разошлись. Лашкевич нас провожал до дома и нес тарелку с чебуреками для батьки. У нас дома еще поиграли в "дурачка" и разошлись.

19 марта.

Сегодня хлопцы пошли к Лашкевичу за оставшимися деньгами и тут же хотели его арестовать. Однако он показался им таким жалким, что они решили его пока не трогать.

Нестор, Буданов, Петренко и остальные поехали в с. Времевку, которая тут поблизости, провести митинг. На улице было ясно, тепло. Мы все вышли на улицу. Вскоре пришел и Лашкевич. Он подошел сразу к хлопцам. Те холодно с ним поздоровались и неохотно отвечали на его вопросы. Он перешел на эту сторону улицы, к нам. Поздоровался. Спросил, где хлопцы. Пообещал мне достать документ и помочь устроится с квартирой тут же, в Яниселе.

Я поддакивала и давала ему поручения, зная, что этот человек будет через полчаса, час расстрелян. Он вежливо извинился и отошел от нас. Собрался идти домой. Его позвал Василевский, взял под руку, повел. Его арестовали и приставили патруль. Скоро приехал батька и прочие. В центре собрались люди.

Лашкевичу связали руки и вывели на площадь расстреливать. Гаврик, сказавши ему за что, прицелился и взвел курок. Осечка. Второй раз - тоже осечка. Лашкевич бросился удирать. Стоявшие тут же повстанцы дали по нему залп, второй. Он бежит. Тогда погнался за ним Лепетченко и пулями из нагана сбил его.

Когда он упал, а Лепетченко подошел, чтобы пустить ему последнюю пулю в голову, он повел глазами на него и сказал: "Зато пожил…"