Родион Пришва
Представляя эту статью, я хочу заверить читателя, что этот текст появился в результате моей работы на протяжении нескольких последних месяцев в Центральном государственном историческом архиве г. Киева, поэтому каждое слово или цитата, используемые мной, подтверждены архивными документами. В статье «много букофф», но я надеюсь, что терпение читателя будет вознаграждено.
***
А если стал порочен целый свет,
То был тому единственной причиной
Сам человек: лишь он – источник бед,
Своих скорбей создатель он единый.
Данте Алигьери
6 июня 1910 года профессор Львовского университета Михаил Сергеевич Грушевский сделал короткую запись в своем дневнике, имевшей судьбоносное значение не только для Австро-Венгерской, Немецкой и Российской империй, но и для жителей современной Украины:
«Вспоминал Кость Левицкий про свой разговор с Эренталем, который сказал, что украинским вопросом интересуется корона»
В те летние дни профессор точно знал свои главные цели и задачи: благодаря активной поддержке, оказываемой высшими кругами Вены и Берлина, он, вместе с ведущими галицкими и надднепрянскими политиками, должен был приступить к реализации плана отделения Украины от Российской империи — плана, способного изменить ход мировой истории. И пускай этот геополитический проект так и не удалось воплотить в жизнь в той мере, в какой хотели это сделать австрийские и немецкие государственные деятели, однако, опыт ошибок и неудач подобных замыслов представляет неоценимый интерес как для современных украинских политиков, так и для верного гражданина нашего государства.
Истоки «мазепинства»: отчет русского жандарма
15 января 1915 года начальник временного жандармского управления на территории Галиции полковник Мезенцов составил детальный отчет, характеризующий основные этапы становления идеи создания независимой Украины. Первые страницы отчета описывают деятельность императорского наместника Галиции в 1847-1848 гг. графа Франца Стадиона:
«…Графу Стадиону в его политике необходимо было иметь противовес засилья поляков, и таковым он хотел сделать русских галичан. Для этого он заявил им, что «Если они себя считают такими же русскими, как в России, то они совершенно не должны никогда ни в чем рассчитывать на помощь австрийского правительства», поэтому одна часть галичан испугалась заявления графа и по его желанию и настоянию начала вести политику «русинов». Политику якобы особой русской нации…»
Некоторые украинские исследователи отрицают тезис жандарма, заявляя, что подобный миф был создан польскими историками. Тут стоит отметить важный факт: именно во времена правления Стадиона русины получили не только первый опыт национальной репрезентации в венском парламенте, но и сумели добиться признания своих социокультурных прав со стороны австрийской администрации. Так, на территориях, где подавляющие большинство составляли русины, было введено преподавание на украинском языке, а на базе галицких университетов стали открываться украинские кафедры. Кроме того, во время пребывания Стадиона на должности губернатора Галиции началась череда революций в Европе – «весна народов», которая оказала колоссальное влияние на национальную политику в Австрийской империи.
Продолжая свой отчет, Мезенцов упомянул, что благодаря поддержке австрийского парламента были созданы такие культурно-просветительские организации как общество «Просвита» (1867 г.) и научное общество имени Т.Г. Шевченко (1873 г.). Позже, именно через эти учреждения будут проходить основные валютные операции, направленные на финансирование «культурной революции» на территории русской Украины в 1909-1914 гг..
По мнению Мезенцева, уже в 70-е годы XIX века под влиянием просветительских идей М. Драгоманова появилась концепция «самостийности Украины» :
«…идею самостийной Украины в Галичине привел российский эмигрант Михаил Петрович Драгоманов. Он написал и издал целый ряд брошюр и книг…»
При этом жандарм упускает важный факт: Михаил Петрович отстаивал идею предоставление Украине автономии и превращения Российской империи в федеративное государство, но никак не пропагандировал принципы «самостийности».
Впрочем, на этом исторические несоответствия заканчиваются. После краткой экспозиции зарождения украинского движения в XIX веке, Мезенцев переходит к вопросу формирования планов отторжения Украины от России:
«…В начале 1900-х годов в Венском парламенте появился депутат буковинских русинов Николай Василько. Своими способностями он скоро приобретает себе огромное влияние не только в парламентских, но и в придворных кругах и становится информатором престолонаследника эрцгерцога Франца-Фердинанда в делах внутренней и иностранной политики… Василько предлагает престолонаследнику идею отторжения Украины от России. А затем советует обратить большее внимание на галицких украинцев…».
Помимо этого, к концу XIX века на территории Галиции появляются первые украинские партии: начинает действовать Украинская радикальная партия (организованна И.Я. Франко в 1890 г.), Украинская социал-демократическая партия (основана Л. Ганкевичем в 1899 г.) и Украинская национал-демократическая партия (организованна в 1899 г.). Последнюю в 1907 г. возглавил известный галицкий политик Кость Левицкий, при котором, по мнению Мезенцова, окончательно закрепилась идея отделения Украины от России. Еще в 1899 г. партия Левицкого поставила себе достаточно серьёзные цели в отношении Надднепрянщины :
«…будемо підтримувати, закріпляти та розвивати почуття національної єдності з російськими українцями та змагатемо до відтворення разом із ними культурної цілісності; будемо серед російських українців підтримувати таке змагання, яке призведе до перетворення російської держави з абсолютної і централістичної в державу конституційно — федералістичну, оперту на автономію народностей…»
Таким образом, пока на территории российской Украины только зарождалась национальная политическая мысль, в Галиции уже существовала русинская (украинская) государственная элита, способная оказывать влияние на внешнеполитические шаги императорской семьи и парламента, что в дальнейшем только способствовало увеличению интереса Вены к развитию и поддержке украинского движения.
Концепция Гартмана: немецкий молот и русская наковальня
Первые идеи создания независимой Украины появились в высших кругах Берлина после прихода к власти молодого и энергичного Вильгельма Гогенцоллерна. Интерес к украинскому вопросу стал прямым следствием множественных разногласий между Отто фон Бисмарком и юным кайзером, лежащих, как и в личностной плоскости, так и разном видении будущего Германской империи. Особенно ярко это демонстрирует письмо Вильгельма железному канцлеру от 10 мая 1888 г., в котором престолонаследник уже рассуждает о будущих планах мировой войны:
«…Но я также держусь мнения, что если мы начнем войну на Востоке, то нам придется вести ее на обоих фронтах…нельзя с абсолютной уверенностью предсказать, что если нам придется вести войну с Францией, то Россия ео ipso [тем самым] будет держаться пассивно по отношению к нам…»
В этом письме Вильгельм определил дальнейший вектор развития своей внешней политики, который полностью противоречил замыслам Бисмарка, жаждущего сохранить мир в Европе любой ценой.
Под влиянием таких политических изменений, философ Эдуард Гартман начал разрабатывать геополитическую стратегию, позволяющую ликвидировать угрозу со стороны Российской империи. Его идея заключалась в создании дружественных Германии и Австрии национальных государств на территории европейской России:
«…Финляндию я отдал бы Швеции, Бессарабию – Румынии, Эстляндию, Курляндию, и Лифляндию вместе с Ковенской и Виленской губерниями я преобразовал бы в самостоятельное Балтийское государство, а речнуюобласть Днепра и Прута – в королевство Киевское. Швеция и Балтийское государство были бы фактически подчинены Германии, которая гарантировала бы им их территории, а Румыния и Королевство Киевское находились бы в такой же вассальной зависимости от Австрии… Польша была бы поделена между Германией и Австрией…»
Благодаря наличию союзных буферных государств, Германия получала возможность сконцентрировать основную часть своих войск на Западном фронте, что, в конечном счете, должно было повлиять на исход новой европейской войны.
С экономической точки зрения подобные страны предоставляли отличный рынок сбыта для немецких и австрийских товаров, а также могли организовать на случай войны регулярные поставки ценных военных ресурсов, что позволило бы Германии (собственно как и Австрии) выдержать длительную войну с Антантой.
Наличие на политической карте мира «королевства Киевского» позволяло лишить Россию важного экономического района (представленного Югом Украины), а также плацдарма для развития военно-политического наступления на Балканском полуострове – сферы столкновения интересов Российской, Австрийской и Османской империй.
Подобные перспективы благоприятствовали тому, что уже к 1909-1910 гг. австро-немецкие дипломаты решили перейти от стадии планирования Украинского проекта, к стадии его непосредственной реализации.
Тайное дело профессора Грушевского
Личность Михаила Сергеевича до сих пор вызывает бурные споры и дискуссии в научном сообществе: одни считают его выдающимся историком и государственным деятелем, другие – политическим оппортунистом, умело использовавшим свое влияние в корыстных целях. Я не собираюсь доказывать или опровергать две диаметрально противоположные точки зрения, однако, в рамках этой статьи я намерен представить читателю человека, который путем осторожных и продуманных дипломатических шагов, пытался приблизить русскую Украину к Европе.
Посему выводы из приведенной ниже истории я предлагаю читателю сделать самостоятельно.
Итак, пока профессор встречался во Львове с лидером украинской национал-демократической партии К. Левицким (начало июня 1910 года), известный нам полковник Мезенцов, занимавший тогда пост начальника главного жандармского управления г. Киева, получил 10 июня 1910 г. достаточно интересные агентурные данные:
